Парадоксы возникают лишь тогда, когда исследователь не удовлетворяется физическим уровнем теории, когда он ставит такие вопросы, которые в физике ставить не принято, другими словами - когда он берет на себя смелость попытаться выйти за пределы физики. Этот очерк является продолжением статьи Жизнь в квантовом мире. Приобретенных нами познаний достаточно для того, чтобы рассказать о судьбе Шредингеровой кошки, которая так нравилась Эйнштейну.

Квантовая механика описывает не только поведение мельчайших частиц. Ее законы действуют в телах всех размеров: в птицах, растениях и, возможно, даже в человеке. Стандартные учебники физики утверждают, что квантовая механика - это теория микромира, она описывает поведение частиц - атомов и молекул, но уступает место обычной классической физике в макроскопическом масштабе. Где-то в промежутке между молекулой и, скажем, грушей находится пограничная область, где исчезают странности квантового мира и начинают действовать знакомые законы классической физики. Мнение о том, что законы квантовой механики относятся исключительно к микромиру, общепринято. Классическая же физика, включающая в себя все неквантовые теории, в том числе частную и общую теории относительности Альберта Эйнштейна, имеет дело с крупномасштабными объектами.

Когда-то считалось, что квантовая теория устанавливает абсолютный предел нашим знаниям и развитию техники, но сегодня она расширяет вычислительную мощь компьютеров и возможности человеческого разума.

«Сверхъестественное взаимодействие на расстоянии», — таков знаменитый насмешливый отзыв Альберта Эйнштейна о концепции квантовой запутанности (спутанности, сцепленности). согласно которой объекты могут быть связаны между собой и мгновенно влиять друг на друга независимо от расстояния между ними. Сегодня ученые предполагают, что такое сверхъестественное взаимодействие может продолжаться даже после нарушения запутанности объектов.

Квантовое описание гравитационного взаимодействия до сих пор не осуществлено вполне удовлетворительным образом. Вместе с тем, квантовая природа всех прочих взаимодействий, по-видимому, этого требует.